Содержание
19 марта форварду «Сочи» исполняется 29 лет. А наш главный редактор рассказывает о недавних съемках популярного телешоу Ксении Собчак, главным героем которого стал наш именинник.
Разумеется, там обсуждались отнюдь не сочинские подвиги Кокорина нынешнего сезона, а та неприятная история, в которую он вместе с Павлом Мамаевым вляпался осенью 2018 года после матча «Зенит» – «Краснодар».
НОВЫЕ ПОВОРОТЫ В ИЗВЕСТНОЙ ИСТОРИИ
О том, что московские побоища с участием Кокорина и Мамаева будут реконструированы в первом же выпуске нового шоу Собчак, появились примерно полгода назад. Однако шоу запустили — а очередь до футбола в нем никак не доходила… И все же скандальную историю покажут в телеэфире. На следующей неделе. А во вторник главный редактор «Советского спорта» был приглашен на съемки самого шоу. И увидел, как это будет.
Не скрою, в останкинскую студию я шел с некоторым сомнением. Вроде бы тема давно забыта. О чем говорить? Какие новые повороты там можно найти? Даже все нюансы – кто бил, как бил, слишком ли сурово наказали главных действующих лиц – уже многократно обсудили с самых разных сторон.
Но выяснилось, что сходил не зря. Гости были довольно любопытные – Александр Протасовицкий, тот самый друг Мамаева, который отсидел дольше всех, так как единственный из четверки осужденных не вышел по УДО. Пострадавший водитель Виталий Соловчук, которому, как выяснилось, не только разбили нос (но об этом – чуть ниже). Главной же вишенкой на торте стал сам Кокорин. Правда, в студию прийти он не решился: мы увидели его интервью с Собчак в поезде Санкт-Петербург – Москва. Ехали они, кстати, в том самом вип-вагоне «Сапсана», с которого началось злополучное путешествие Кокорина-Мамаева в столицу 7 октября 2018 года…
«ЕСЛИ БРАТЬ ВСЮ МОЮ ЖИЗНЬ В ЦЕЛОМ…»
Вот примерный пересказ диалога теледивы и футболиста.
– Сейчас, по прошествии полутора лет, как вы воспринимаете ту историю? Справедливым ли было наказание, которое понесли?
– Если брать конкретно эти эпизоды, за которые судили, то нет, конечно. Дали нам чересчур много. Если же брать всю мою жизнь в целом, то наказание совершенно справедливое.
– Вы говорили про то, что перед всеми пострадавшими готовы извиниться. Кроме одного человека – водителя. Почему?
– Перед Денисом Паком я извинился сразу, еще там, в «Кофемании». За машину я тоже извинился. Но не перед водителем, а перед владельцем авто.
– За что?
– Ну, там вмятина осталась. Из-за того, что водителя били. Поэтому перед Ольгой Ушаковой, которой принадлежит машина, я извинился.
– А почему не перед избитым водителем?
– А потому что он неправду говорил…
– Но разве какое-то сказанное слово или даже оскорбление предполагает нанесение увечий?
– Мне извиняться не за что…
РЕКОНСТРУКЦИЯ НА ВЫБОР
История с избитым Соловчуком оказалась в центре так называемой реконструкции событий – телевизионщики, в соответствии с форматом шоу «Док-ток», блестяще восстановили два эпизода того октябрьского утра (у выхода из стриптиз-клуба на Триумфальной площади и в кафе на Большой Никитской). Во-первых, очень точно подобрали героев. «Пак» был безумно похож на Пака. Кокорина и Мамаева сыграли классно загримированные актеры. Даже мамаевскую татуху на шее воспроизвели в мельчайших деталях. При этом в роли водителя выступил… сам водитель.
Во-вторых – и вот это главное! – зрителям не предлагали единственную точку зрения на происходящее. Сначала мы видим историю глазами осужденных, потом – то же самое, но уже глазами потерпевших. Вроде бы один и тот же набор действий, одни и те же звучат слова, все перемежается с кадрами с реальных камер видеонаблюдения, но – единой картины нет, у каждой стороны своя правда. Кому верить – выбирает зритель. Я, честно говоря, не выбрал…
Протасовицкий и Соловчук сидели в студии в метре друг от друга. Увиделись они впервые после суда. В финале передачи ведущая подвела к тому, что теперь-то им уже нечего делить и не о чем спорить: мол, не хотите ли пожать друг другу руки? Такого желания не возникло.
– Мне обещали двести тысяч за лечение. Очень много об этом говорили в суде, – заявил Соловчук. – Ничего не получил.
– На суде вы про четыреста тысяч говорили! – возмутился прыганием цифр Протасовицкий.
– Да, двести тысяч стоят операции на носу. И еще двести – крестообразные связки. Но суд последнее не стал принимать во внимание.
– И вы обещали не ходить на телешоу, но пришли!
– Да, я это обещал Мамаеву. Но денег от него на своем счету так и не увидел, поэтому считаю себя освобожденным от обязательств, – заключил водитель.
В общем, даже спустя столько времени страсти между сторонами конфликта не утихают…
«Я – МУЖИК! ТАКАЯ У МЕНЯ МАСТЬ НА ЗОНЕ»
Но вернемся к разговору Собчак и Кокорина в поезде.
– А правда, что вы и в СИЗО, и в лагере мыли туалеты с Мамаевым по очереди?
Александр замялся. И в итоге ответил про СИЗО что-то невнятное. Хотя, и вопрос звучал странно. Ведь Мамаев и Кокорин сидели в разных камерах «Бутырки», значит, никакой очереди между ними быть не могло.
– А на зоне? – уточнила ведущая.
– Там мы жили все вместе. И каждый пытался устроить свой быт. И не было такого, чтобы каждый только о себе думал. У нас была возможность со своего счета покупать какие-то продукты. Поэтому я честно всем предложил, кому нужно… А полы мыть, какую-то работу в камере делать – от этого никто не отказывался. Ну, а то, что вы спрашиваете… Это же зависит от масти человека, который сидит.
– Какая у вас была масть?
– У меня – масть «мужик». Поэтому и отношения со всеми довольно нормальные были.
«МАМА ПРОСИЛА КНИГИ ЧИТАТЬ»
– На зоне читали что-то? – вопрос и Кокорину, и Протасовицкому.
– Там не очень хочется читать, – ответил второй. – Сразу начинаешь думать о чем-то, грустить. Мы же спортсмены. Нам главное чем-то заниматься, а не лежать читать.
– Но ведь оперативный состав в колонии берет на заметку, что именно люди берут в лагерной библиотеке. Прочитаешь определенное количество – значит, начал перевоспитываться. Есть шанс выйти по УДО.
– Неправда. Мне взыскание за не заправленную кровать в СИЗО пришло тогда, когда я вообще уже в зону этапировался. Книги тут не при чем…
– Мама советовала читать книги, – ответил Кокорин. – Говорила, прочитай «Граф Монте-Кристо», хорошая книга. Прочитал.
– Все ваши друзья освободились по УДО, а вы задержались на зоне. Есть какие-то обиды? – снова вопрос Протасовицкому.
– Про меня никто не забыл. Мамаев и Кокорин помогали деньгами, бросали на мой специальный счет. Общаюсь с ними и сейчас. Проблем нет никаких.
БЕЗ АПЛОДИСМЕНТОВ
И напоследок несколько наблюдений, уже напрямую с Кокориным не связанных. В Останкине сейчас не просто необычайно пустые коридоры – пусто на вечно шумном входе в 17-й подъезд. Сидит перед рамкой одна дамочка в респираторе и всем входящим дает проспиртовать руки. В записных студиях и студиях, где в прямом эфире проходит ток-шоу, зрителей нет. Вся та массовка, что улюлюкала, аплодировала и гудела во вторник, в полном составе отправлена домой на период карантина. Поэтому чувствуешь себя немного непривычно.
Сам эфир, повторюсь, будет показан на следующей неделе – между понедельником и четвергом. Причем передача оказалась столь насыщенной, что интересующимся темой Кокорина и Мамаева придется посмотреть целых два выпуска. Не пропустите! Наверняка не пожалеете.
