Может присниться что угодно, знакомые места и нет, чувство реальности до последнего держит и не выпускает.
Ночные стихи . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
Воронеж как тихая гавань,
Чист от людей и машин.
Улица — серая пристань,
Давит домами вершин.
В окнах на Димитро’ва —
Ленинской ширью проспект.
Вечер святого Покрова.
Вечер, а выключен свет.
Снится свободная осень,
Прохладой синеет вода.
Что ж? У мосточка укосин
Я не заметил тогда. . .
Хлипкая жижа. Трясина.
Музыки тише аккорд. . .
Заперты двери и глина,
Обня’ла машину, что корд.
Увидел границу из грязи,
А выбраться не’дал мне Бог. . .
И сердце забилось в экстазе,
Лишь только очнуться я смог.
Мгновенье! И сниться площадка —
Карман, в придорожной были’.
И чья-то стальная лошадка —
Виляет багажник в пыли.
Вдруг лужа у края бордюра,
Круги от утопших колёс.
И парень — чужая натура,
Бурчит недовольно под нос.
Завидел меня, волос вскинул,
Каре обнажило серьгу
И как-то немного подвинул
Свой крест описавший дугу.
Доселе не видел ни разу
Серьга, что б, как крестик была:
— С камнями, — заметил я сразу.
Тревожная ночь проплыла.
